Читаем без скачивания Мир, в котором меня ждут. Ингрид - Екатерина Каптен

Он напрягся и привстал.

– Кто там?

– Компания из трёх людей… Мужчины…

– Они идут сюда?

– Может, уже пойдём, судя по всему, они не собираются сворачивать…

– Точно сюда? Мне буквально одну секунду…

– Нафан, поторопись, они идут именно сюда и не выглядят особо дружелюбными…

– Сейчас, сейчас… Секундочку…

Нафан торопливо дорисовал, запихнул мелки в мешочек, потом подошёл к Ингрид и встал у её плеча.

– Бежим! – тихо скомандовал он и потянул её за руку.

Ингрид сорвалась с места и побежала за Нафаном. Как же он быстро умел бегать! Девочка подумала, что Нафан забыл о простой вещи: он бегал намного быстрее, чем она, и значит, весь план рассчитывался на него одного. Она обернулась и увидела – о, ужас! – за ними действительно кто-то бежал. Ко всему прочему, обернувшись, Ингрид здорово потеряла скорость, и её рука выскользнула из руки Нафана.

– Ингри, скорее! – крикнул Нафан ей, с лёгкостью поворачивая голову на бегу.

От страха сердце колотилось так сильно и так громко, что, кроме его стука в висках, Ингрид почти ничего не слышала. И самое плохое, ею начала овладевать паника.

Нафан на мгновение остановился, чтоб вновь ухватить Ингрид за руку – правда, она от этого рывка чуть не споткнулась.

– Сюда! – скомандовал он, утянув её за собой к месту, где ещё раньше они заприметили дверь.

На повороте Ингрид так сильно занесло в сторону, что она опять потеряла скорость.

– Портал, скорее, давай портал! – Нафан тянул руку к ней.

Он бежал впереди и уже смотрел на ту самую дверь, которой можно было воспользоваться. Ингрид в суматохе полезла рукой в карман брюк,, из-за чего ей пришлось вновь замедлиться, вынула портал и прибавила скорости, окончательно сбив дыхание.

– Скорее давай сюда! – Нафан протянул одну руку ей, другую – за порталом, не замедляясь.

Она поспешно передала ему дверную ручку и попыталась ухватиться за его вторую руку, однако его кончики пальцев друга вновь соскользнули.

Дверь была уже совсем близка, но вдруг Ингрид почувствовала, что Нафан ускорился ещё больше и его становится всё сложнее догнать, а она уже выбилась из сил. Он подбежал к двери, прислонил к ней портал и распахнул её. Ингрид впервые увидела, как это выглядит со стороны: проём засветился красивым золотистым светом, дверь открылась легко, Нафан шагнул вперёд и захлопнул её за собой, легко и грациозно.

Ингрид, чтоб не врезаться в дверь, затормозила, но всё же налетела на косяк плечом, ухватилась за её ручку и потянула на себя. Перед ней открылся чёрный мрак дверного проёма, откуда пахнуло сыростью и плесенью.

25. Разлука

Ингрид вбежала в мрак дверного проёма. Дверь в Междумирье не открылась, Нафана не было, а погоня за ней продолжалась. Она затаилась в тёмном углу, рухнув на корточки и боялась издать хоть один шорох. Страшно стало настолько, что она впервые узнала, что такое холодный липкий пот. С грохотом над её ухом раскрылась дверь, раздались звуки пешей погони и запыхавшиеся голоса. Так как выражались они совсем нецензурно, Ингрид уловила только общую суть: из этого здания есть два выхода и двое преследователей пойдут ловить беглецов из второй двери, а один отправится обратно на «объект». Что за «объект» Ингрид не поняла, но, судя по всему, дельцы перепугались, что Ингрид и Нафан стали свидетелями какой-то их противозаконной деятельности.

Погоня прекратилась так же стремительно, как и началась. Двое вылезли с другой стороны здания, третий ушёл через эту дверь. Ингрид осталась одна в темноте. В темноте и страхе. В темноте, страхе и с дикой болью.

Когда долго идёшь по свету, глаза привыкают к нему и, оказавшись, во мраке, сначала ничего не видишь. В глазах рябят пятна, которые постепенно поглощает полутьма. Потом постепенно привыкаешь к темноте, различаешь какие-то предметы, находишь источники света, можешь разглядеть дорогу под ногами, чтобы не наступить на гвозди, стекло или не провалиться в яму.

Ингрид встала. Какой бы ужас её сейчас ни охватывал, выбраться отсюда было надо. Девочка тихонько выползла из своего укрытия и посмотрела на дверь: может, Нафан ошибся и ещё вернётся? Надежда теплилась, однако тихий голос очень уверенно звучал внутри: «Нет». И чем сильнее хотелось, чтобы это было ошибкой, тем отчётливее звучал этот ответ.

Солнечная погода резко сменилась отвратительным ветром, стало пасмурно. Ингрид совершенно не умела вести себя в таких ситуациях. Надо ли ей медленно идти по стенке или бежать открыто, возвращаться той же дорогой или по другому пути, наткнётся ли она сейчас на тупик или на тех же мужиков – всё было страшно. Ингрид перекрестилась и спешно пошла той дорогой, по которой они с Нафаном планировали возвращаться. Покинув зону гаражей и складов, она сразу побежала в обжитую сторону и только в людном месте перевела дух. Кажется, впервые в жизни ей повезло: никто не нашёл её след, и она удачно выбралась из серьёзной опасности. Мимо шли прохожие, все торопились домой, поскольку начинались длинные выходные.

Только теперь, когда её жизни ничего не угрожало, Ингрид ушла в мысли о произошедшем. Как так? Как это случилось? Почему Нафан ушёл? И бросил её в опасности… Обманул… Это никак не укладывалось в голове. Ингрид медленно шла мимо ларьков, и тут, как по заказу, из ларька с аудиокассетами грянула музыка. Валерий Леонтьев лирично пел: «Милый друг, не скучай, /Я вернусь, я знаю точно…» Терпеть ещё и это было свыше её сил.

Ингрид нога за ногу приволоклась домой, замёрзшая и потерянная. Дома она застала только дедушку – он сидел в большой комнате в кресле с газетой. И тут её осенило, что сегодня вся семья должна была укатить в деревню. Дело в том, что у её дяди была старенькая «шестёрка», и на майские праздники они отправлялись в деревню к прабабушке на огородно-посадочные работы. Мест в автомобиле было всего пять, кроме водителя в нём ехали бабушка, мама, тётя, кузен и, конечно, куча вещей, а поэтому ещё двое членов семьи отправлялись поездом. Дедушка как сотрудник РЖД пользовался правом бесплатного проезда, а Ингрид покупала билет за половину стоимости по ученическому билету – дёшево и сердито. И вот, увидев, что дома нет остальных членов семьи, Ингрид поняла: все уехали, и дедушка уже долго ждёт её, чтобы вместе отправиться на электричку.

Ингрид очень надеялась, что придя домой, она просто закроется ото всех, но вместо этого, ей пришлось быстро собирать вещи и бежать с дедом на вокзал.

В поезде Ингрид сидела оцепеневшей от своих мыслей. В голове крутилось только одно слово – «предательство». Аппетита не было, глаза ничего не видели, уши не слышали, в душе зияла тёмная дыра, голову окутал туман. Под стук колёс Ингрид повесила голову. Чувств было так много, что переварить их все не получалось. Она зависла, как сломанный телевизор. Впервые девочка так долго молчала.

В деревне, когда они вышли почти в чистом поле из электрички, тоска усилилась с мраком ветреного ледяного вечера. Моросил неприятный дождь. Дедушка шёл рядом с Ингрид, но, будучи неразговорчивым по своей природе, он не особо интересовался настроением внучки.

«Шестёрка» стояла у ворот участка, все были в сборе. Ингрид без аппетита ковырялась в тарелке, пока семья бурно и громко обсуждала план огородных посадок, а после ужина заползла за печь, где стояла её узкая кровать. Она просто улеглась и не шевелилась. Где-то в большой комнате ходили бабушка и мама, где-то в дальнем углу тётя укладывала спать кузена, дядя и дедушка тихо разговаривали, прабабушка хлопотала в закутке. Неспешно опускалась тяжёлая ночь, дом готовился ко сну.

К двум часам ночи Ингрид всё ещё не могла уснуть. На цыпочках она вышла в сени, оттуда – на улицу, откуда звук не проникал в дом. На улице было очень холодно. Как и прежде, Ингрид не плакала, а выла, беспомощно и сначала тихо. Постепенно вой перешёл в рёв и, чтобы никого не разбудить, она сама затыкала